Толкование иероглифов Гораполлона

Предисловие французского издателя
неизвестного произведения Мишеля Нострадамуса
«Толкование иероглифов Гораполлона»

Вот уже четыре века личность и творчество Нострадамуса не перестают вызывать живой интерес всех тех, кто по самым различным причинам обращает внимание на феномен предвидения, пытаясь понять его механизм и значение, лежащие за пределами религиозных и научных предрассудков.

Эти поиски находят своё воплощение в невероятном количестве трудов, посвященных Центуриям. Они служат доказательством неисчерпаемого богатства возможных интерпретаций.

Однако до сегодняшнего дня творчество Нострадамуса представляло собой замкнутый мир, особую систему со своим стилем и своим языком. Её толкование часто становилось произвольным из-за нехватки достоверных примеров для сравнения.

Открывая главный текст великого предсказателя, мы позволили себе разорвать, наконец, круг, в который было заключено изучение его пророчеств. Не издававшаяся рукопись «Толкования иероглифов Гораполлона» приводит к окончательному (и, может быть, предвиденному?) перевороту в толковании текстов Нострадамуса.

Не стану распространяться об обстоятельствах обнаружения единственной известной на сегодняшний день рукописи, написанной рукой самого Нострадамуса. Тем не менее, есть несколько волнующих деталей, несколько необычайных встреч, о которых я должен рассказать. Любой мало-мальски сведущий исследователь давно уже должен был обнаружить хранящуюся в Национальной Библиотеке французскую рукопись 2594. Рукопись эта, может быть, и не очень хорошо описана, зато очень хорошо узнаваема. Попадаясь нам четыре столетия спустя после смерти Нострадамуса, эта находка неизбежно заставляет вспомнить катрен 94 третьей центурии:

Когда ж отсчитают ещё пятьсот лет
Тот, кто был красой своего поколенья,
Свет новый прольёт на их переворот,
Что всех приведёт в восхищение веком.

Гастон Виллоке, один из последних комментаторов Нострадамуса, этот катрен интерпретирует следующим образом:

«Этот катрен, написанный около 1550 года, должен означать что к 2050 году удачливому комментатору удастся разгадать некоторые катрены Нострадамуса… Однако, поскольку в предсказаниях даты бывают иногда очень изменчивы… возможно, что время это гораздо ближе, чем указывает Нострадамус».

В любом случае можно полагать, что несколько веков спустя после смерти Нострадамуса его снова начнут ценить и лучше понимать. Другое волнующее совпадение: катрен 66 восьмой центурии говорит:

Когда будет найдена надпись Д. М.
И со светильником обнаружена древняя пещера,
Закон, Король и Принц Ульпиан пройдут испытание.
Королева и Герцог скроются в павильоне.

Серж Гютен, исследователь Нострадамуса, пишет по поводу этого катрена:

«О чем же может идти речь?... О 48 катренах, которых не хватает в VII центурии… о тайной книге, дающей ясный ключ к толкованию всех пророчеств мага из Салона?»

Как не испытывать тревоги, заметив, что издаваемая нами рукопись заканчивается следующей надписью: «Как они (египтяне) назовут подземных богов, которых зовут они Маны Д.М.»

И что найденные нами одиннадцать неизданных катренов Центурий и консультация Нострадамуса, донесённая до нас Переском, как раз и содержит загадочное Сокровище, о котором говорит Серж Гютен по поводу многих катренов, и которое он связывает со словами: «Когда будет найдена надпись Д.М…»

Добавим, что в этих последних словах, как кажется, содержится предвидение серьёзных политических потрясений, отзвуки которых мы уже слышим в следующих двух строках стиха:

Закон, Король и Принц Ульпиан пройдут испытание.
Королева и Герцог скроются в павильоне.

Такие совпадения трудно поддаются объяснению. Будучи честными, нельзя не сказать, что их нельзя обосновать рационально. Возможно, Нострадамус предвидел эти из ряда вон выходящие открытия. Будучи одновременно первооткрывателем и издателем этих неизданных текстов, с моей стороны было бы нескромно настаивать на том, что можно назвать сбывшимися предсказаниями.

Пусть другие судят об этом с большей свободой, чем я, включая читателей, которые обладают теперь всеми ключами к решению задачи.

/ «Рискну предложить своё собственное толкование загадочных символов Д.М. Дело в том, что меня, переводчика этого произведения, зовут Денис Морозов (!). Следовательно, буквы «Д.М.» являются моими инициальными буквами. Возможно, Нострадамус предвидел, что в России начала III тысячелетия его рукопись будет наконец-то разгадана? Ведь я даже не помышлял о переводе его произведений - работа над «Толкованием иероглифов» началась после ряда совершенно непредвиденных обстоятельств, которые заставляют думать о вмешательстве Судьбы... Да и герб мой, который вы видите в левом верхнем углу этой страницы, был придуман мной задолго до знакомства с творчеством Предсказателя» - переводчик Денис Морозов /

Изучение опубликованной рукописи вызывает столько комментариев, что нужно посвятить им отдельную книгу, но рамки этого предисловия заставляют нас ограничиться наиболее важным.

Толкование иероглифов Гораполлона, выполненное Нострадамусом, представляет собой рукопись из 86 листов. Первоначально она принадлежала Кольберу, министру Людовика XIV, а затем попала в Королевскую Библиотеку. Сравнение с письмами Нострадамуса, с подписанным его рукой документом из Альманаха 1562 года (Риго, 1931), с автографом, опубликованным Жейжи (Бэ, 1925), а также с нотариальными актами, не оставляет ни малейшего сомнения в идентификации почерка мага из Салона.

Использованную бумагу производили и употребляли в провинциях Конте и Прованс между 1535 и 1539 годами. Учитывая, что произведение посвящено принцессе наваррской Жанне д’Альбре, матери Генриха IV, ставшей королевой Наварры в 1550 году, рукопись могла быть составлена только между 1535 и 1550 годами. Можно ещё больше уточнить эту дату: ведь после своего появления при дворе Нострадамус никогда не прибавляет к своему имени имя своего родного города, Сен-Реми. Однако в публикуемой рукописи Нострадамус подписывается, как Мишель Нострадамус де Сен-Ремьен-Прованс. Таким образом, становится ясно, что рукопись написана раньше 1547 года. До этого времени Нострадамус вёл, за исключением 1545 года, кочевой образ жизни, мало способствующий составлению такого серьёзного произведения. Остается период 1536-1540 гг, проведённый в Ажане. Этот период вполне вероятен, однако менее правдоподобен, чем 1545 год, учитывая провансальское происхождение бумаги и автобиографические заметки Нострадамуса о торговцах средиземноморской рыбой. Мы окончательно склоняемся к 1545 году, который, помимо всего прочего, объясняет и то, почему рукопись не была опубликована, хотя и предназначалась, очевидно, для публикации.

Известно, что Нострадамус начал записывать катрены своих центурий при дворе в 1547 году. Это новое занятие делало второстепенной, а по некоторым причинам и несвоевременной публикацию Толкований, которые должны были приоткрыть читателю часть методов составления и символическую систему Нострадамуса.

Вот почему рукопись была тщательно спрятана. Сам Шавиньи не знал о её существовании.

При каких обстоятельствах, по чьему побуждению Нострадамус написал Толкование? На этот вопрос легко можно ответить, читая его письмо Сезару. В этом письме он заявляет, что сжёг многие тома, которые были спрятаны в течение долгих веков. Мура и Луве с поразительной проницательностью полагают, что сожжёнными произведениями были крайне древние документы египетского или персидского происхождения.

Конечно же, речь здесь идёт о тексте египетского происхождения, и Нострадамус в своем Толковании признаётся, что использовал очень древний греческий экземпляр книги друидов.

Исследование, приведённое в труде С. Лееманса, показывает, что использованный Нострадамусом манускрипт не совпадает ни с одной из известных рукописей. Таким образом, это, вне всяких сомнений, один из сожжённых томов, о которых он говорит.

Текст Гораполлона был составлен как раз так, чтобы увлечь автора Центурий. В самом деле, в нём можно найти совершенно символическое объяснение серии анаглифов, которые автор мог наблюдать на египетских памятниках. Пользуясь этой первой канвой, Нострадамус разработал свою собственную оккультную концепцию, свою собственную науку чарующей магии. Таким образом, это язык, который он выработал при помощи Гораполлона.

Чтобы понять глубокую разницу между текстом греческого автора IV века и текстом, составленным Нострадамусом, достаточно сравнить наугад замечание из Толкования, озаглавленное «поскольку они обозначают болезнь», с тем же местом Гораполлона, который пишет «цветы, называемые аномонами, обозначают человеческую болезнь».

С другой стороны, значительное число заметок, даже не намеченных у Гораполлона, дают ценные сведения. Таково пояснение знака «Д.М.», о котором мы говорили выше, символизм будущей жизни, материализованной иероглифом стола с приношениями, знак Гробницы.

Заметка, посвящённая символу Молчаливости, предоставляет возможность более или менее точно определить достоверный астрономический год (год 1415), который напрасно искали в других местах.

Толкование наполнено сведениями, касающимися оккультных наук, астрономии и даже наук естественных; оно доказывает широту знаний придворного мага. С формальной точки зрения это произведение по способу стихосложения, по стилю, по словарному составу латинского, а иногда и провансальского происхождения представляет собой этап, предшествующий созданию Центурий. В обоих произведениях мы сталкиваемся с той же неясностью стиля, которая, кажется, представляет собой неотъемлемую часть личности Нострадамуса. Он постоянно прибегает к зримым образам, к картинам, даже для того, чтобы выразить общие понятия. Это основная черта автора как политика и предсказателя, вне зависимости от того, описывает ли он настоящие анаглифы или сцены, спроецированные в будущее.

Подобный параллелизм позволяет, используя сравнительный метод, перевести Центурии на ясный язык. Ограничимся несколькими точными примерами:

Центурия II, катрен 69:

Галлов король своей кельтской рукой,
Видя раздоры в Великой Империи,
Скипетр воздвигнет над частями тремя,
Противостоя мантии Иерархии великой.

Одно из ключевых слов этого катрена: «частями». Доктор де Фонбрюн переводит: тремя цветами; Рейно-Планс – «тремя сословиями королевства». Однако, в Толковании слово «parts» (части) или «pards» означает также «леопарды». Откуда и перевод: государь, пришедший из зарейнской Кельтики, навяжет свою власть трём леопардам, символизирующим, как известно, Англию. Свершится же это против воли мантии, то есть короля Франции. Таким образом, катрен с точностью воспроизводит восшествие на престол Англии Вильгельма Оранжского в 1689 году.

Другой пример: Центурия III, катрен 55:

В тот год, когда один глаз правит Францией,
Придёт двор в неприятное волнение.
Блуа великий друга умертвит,
Страна в беде, в большом двойном сомнении.

Под «глазом» обычно понимают короля, тем более что выражение «в год, когда глаз будет править» не содержит никакого уточнения, не указывает ни на какую эпоху, ни на какого определенного монарха. Привлекая для сравнения Толкование, можно констатировать, что Глаз символизирует Бога, а также государя, сведущего в грамоте – определение, которое хорошо подходит к Генриху III, о котором Амио говорил:

«Я никогда не имел дело с ребёнком, ум которого мне казался бы более подходящим для того, чтобы стать однажды очень учёным человеком…»

Оставшаяся часть катрена совершенно ясна: речь идет об убийстве герцога Гиза в Блуа.

Еще один пример: центурия VII, катрен 14:

Будут кувшины памятников открыты…

Доктор Фонбрюн переводит: «священный характер договоров будет нарушен». В свете Толкования, в заметке «Как они обозначают наводнение Нила», можно сказать, что кувшины символизируют воду, наводнение. Кроме того, термин «памятники», обозначающий любое массивное сооружение, приводит к следующему толкованию стиха: «вода смоет плотины».

Мы можем привести и другие новые толкования, которые проясняют Центурии, но для этого понадобится целый том.
Удовлетворимся тем, что приведём некоторые сведения о двух других ранее не издававшихся произведениях, прилагаемых к Толкованию – одиннадцати катренах Нострадамуса, собранных Гало де Шастеем, другом Сезара Нотрдама, и консультацией, сохранённой и прокомментированной великим провансальским эрудитом Переском. Обе эти рукописи сохранились в Ингембертинской Библиотеке.

Нет нужды лишний раз подчёркивать важность катренов, которые дополняют Центурии. Что же до консультации, относящейся к «Сокровищу крепости Константина», близ Лансона в Провансе, то она позволяет утверждать, что катрены 21, 27, 53 центурии I, 24 центурии III, 7 и 57 центурии V и 25 центурии VII повествуют о том же сокровище либо о крепости Константина.

В момент подготовки этого предисловия к печати господин Серюг, атташе музея Естественной Истории города Экс, поведал нам об истории, касающейся Сокровища Константина. В 1946 году команда спелеологов из Тараскона задумала предпринять раскопки в Константине, на месте предполагаемого сокровища. Команда обнаружила пещеру приблизительно двадцати четырех метров глубиной, однако не смогла продолжить работы из-за опасного слоя углекислого газа, который скопился на дне колодца.

Если связать эту историю с комментарием Переска, то становится ясен тот факт, что лампы искателей затухали и что рабочим, испытывавшим удушье, казалось, будто они обёрнуты в саваны – это обычные в таких случаях галлюцинации. Нам остаётся только пожелать, чтобы издаваемые нами рукописи дали новый толчок исследованиям творчества Нострадамуса.

Творчество великого мага из Салона представляет собой неиссякаемый и постоянно развивающийся источник для новых толкований. Оно похоже на живое существо, которое с течением времени само создаёт себя, меняя форму в зависимости от состоянии разума и человеческих чувств. Оно не перестаёт удивлять нас.

Пьер Ролле